На протяжении уже многих лет Камерная сцена не упускает возможности порадовать юных слушателей, приобщая их к миру оперы на специально адресованном им и доступном и интересном для них материале. С 2008 года сезоном за сезон идёт весёлый спектакль «Приключения Чиполлино» по одноимённой опере Татьяны Камышевой, а в 2016-м — после некоторого перерыва (премьера была в 1999-м) — к нему присоединилась также сценическая версия знаменитой симфонической сказки Сергея Прокофьева «Петя и волк», классический образец увлекательного театрального интерактива.

В нынешнем сезоне репертуар, предназначенный для детей (вкупе с их родителями, конечно), пополнит «Питер Пэн» Андрея Рубцова. И это будет всего лишь вторая постановка оперы, написанной по заказу Красноярского театра оперы и балета и несколько лет назад с большим успехом начавшая свою сценическую жизнь. Питер Пэн не менее знаменит во всём мире, чем Пиноккио или Кот в сапогах, но в нашей стране, пожалуй, чуть менее, нежели в других. (Хотя истории Джеймса Мэтью Барри о Питере Пэне издавались у нас на рубеже 60-70-х годов прошлого столетия, а в 1987 году по ним был снят музыкальный телефильм.) В СССР отношение к проблематике, «пригодной» для детской литературы, было несколько более строгим, чем в Англии викторианской эпохи. История Питера Пэна — мальчика, не желавшего взрослеть, изобилует волшебными приключениями, которые, однако, «сопрягаются» с теми сложностями, что рано или поздно нам всем преподносит реальная жизнь: непростым процессом взросления, осмыслением неотвратимости прощания с миром детства, конфликтом между поколениями, детской жестокостью и неизбежностью конца.

Но оставим трудности философии литературному первоисточнику и вспомним не менее популярный, чем книжка, старинный (1953 года выпуска) весёлый, полный чудес мультипликационный фильм Уолта Диснея. Благодаря ему зелёный костюм и рыжие волосы Питера Пэна стали такими же узнаваемыми, что и длинный нос Пиноккио (Буратино). Именно этот образ и вдохновил создателей нашего спектакля.

Андрей Рубцов, композитор и дирижёр-постановщик:

— С идеей сочинить оперу на сюжет Джеймса Мэтью Барри ко мне пришла Мария Тихонова, будущий автор либретто (она писала его в соавторстве с Фёдором Бусовым). Питер Пэн был любимым героем всей её семьи. Я обдумал это предложение — и согласился. Но очень просил моих либреттистов внести существенные изменения в сюжет. Мне хотелось сохранить канву всех событий, включая те перипетии, которые выпали на долю маленьких храбрых героев, но и насытить действие радостью и ощущением неизбежности… победы сил добра над всяческим злом.

Но главное, что, я считал, нужно было сделать,— это освободить волшебный остров от разного рода рефлексий, дум об оставленном доме, необходимости возвращения в мир взрослых, то есть от всей очень важной, конечно, философской составляющей эпилога книги. Ведь у нас столько других забот на этом острове: столько всего надо разглядеть и сделать, прежде всего — станцевать и спеть! Ведь его населяют мальчишки-потеряшки, и русалки, и пираты, и индейцы.

Оркестр у нас, без преувеличения (ну почти!), моцартовского «размаха», он мог бы сыграть «Свадьбу Фигаро», например. Зато на небольшой сцене мы уместили и солистов, и мимический ансамбль, и взрослый хор и, конечно (и это тоже главное), хор детский. Он исполняет роли потеряшек — главных друзей Питера на волшебном острове.

Мне очень нравятся все три Питера Пэна: это солисты Камерной сцены Валерий Макаров и Руслан Бабаев, а также Роман Коллерт, артист Молодёжной оперной программы Большого театра.

Таким образом, моя опера, безусловно, написана для детей. Но это совсем не означает, что взрослым должно быть скучно на нашем спектакле. Детская опера — как детское лекарство: предназначено для детей, но принимать можно и взрослым!

Нина Чусова, режиссёр-постановщик:

— Пусть я и не первый раз ставлю детский спектакль, но мне по-прежнему хочется всего и сразу. Ребёнок тоже хочет всего и сразу: если он по-настоящему увлекается игрой, границ для него не существует, все желания и идеи должны быть реализованы. Чтобы это передать, мы, мне кажется, нашли очень интересный ход: взрослые играют детей, которые играют в куклы. Они представляют себя в вымышленной стране, где живут русалки и пираты. Это спектакль-игра.

Реальность и нереальность в нём тесно переплетены. Сначала дети — это куклы, а когда они попадают в Нетландию (или на остров Гдетотам), то становятся людьми. Всё пространство вокруг них — кукольное, но при этом одновременно и настоящее. Любой нарисованный или бумажный цветочек настоящий. У нас есть и флешбэки в виде мультипликации, и живое пространство: тряпочки вдруг оживают и становятся волнами. Благодаря мультижанровости спектакля возможны любые чудеса. Всё оживает ровно так, как это происходит в мечтах и фантазиях ребёнка.

В постановке участвуют артисты цирка и даже куклы. Функция «цирковых» состоит в том, чтобы показать: всё возможно — и прыжки, и эквилибристика, и лазанье, и ползанье. Благодаря режиссёру цирковых номеров Андрею Кольцову и артистам, с которыми он работает, наша маленькая сцена с успехом превращается в большую-пребольшую сказочную игровую площадку, где можно осуществить всё, что только придёт в голову. А мы, взрослые дяденьки и тётеньки — члены постановочной группы, просто реализуем эти задумки.

Когда мы решили включить в действие кукол, я сначала подумала, что это сумасбродная идея, поскольку у нас нет артистов, которые могли бы легко и свободно ими управлять. В нашем случае сами оперные солисты водят кукол и параллельно исполняют свои партии. Трогательно, что они самостоятельно занимаются с куклами: ищут для них пластику рук и ног, разговаривают, сближаются с ними. Была проделана невероятно интересная работа. И самое важное: управление куклами оказалось фантастическим упражнением на координацию, ведь движения куклы не всегда совпадают с ритмикой вокальной мелодии. Мы вообще не стоим на месте ни одной секунды. Всё время играем в какую-нибудь игру.

Наш сценограф Виктор Платонов прославился именно как специалист по кукольному театру. Он подсказывает многие решения, обусловленные тонкостями и особенностями этого жанра. Режиссёр по пластике Игорь Шаройко (Шарøйко) работает структурированно и строго, но его подход пришёлся по душе детям-артистам: им нравится видеть получаемый результат. У нас вообще замечательная команда. С Андреем Рубцовым мы знакомы уже десять лет: встретились на постановке «Лисистраты» в Московском театре сатиры, где он тогда только начинал работать (Андрей Рубцов является музыкальным руководителем и дирижёром оркестра этого театра — ред.). Он очень талантливый, разносторонний, тонкий и требовательный музыкант и человек. Евгения Панфилова, художник по костюмам, создала абсолютно уникальные костюмы, в которых артисту нельзя просто взять и выйти на сцену: чтобы получился образ, с костюмом нужно «срастись» и научиться двигаться, следуя его «предписаниям». Эти костюмы уже сами по себе (и в себе) несут информацию.

Конечно, работа была непростой. От солистов требовалось каждую секунду «доказывать», что они — дети. А дети не сидят на месте, им всё время хочется во что-то играть. И к моему удивлению, все с радостью согласились. И всем весело! Мне нравится, что мы создаём этот спектакль, предаваясь смеху и веселью.

В моей голове с детства живёт книжка-раскладушка. Открываешь — и видишь объёмные дома, деревья, дворцы… Ты рассматриваешь её, увлекаешься и получаешь колоссальное количество информации о том, что происходит в этой истории. В спектакле также применяется этот принцип раскладушки: декорация всё время превращается то в лес, то в море, то в лужайку, то в домик, то вдруг мы вообще улетаем в небо…

Это спектакль-приключение, и мы точно не дадим зрителю скучать ни одной секунды. Ведь что нужно детям? Впечатления. Именно они создают фундамент для дальнейшей жизни.

Премьерная серия представлений пройдёт 25–28 апреля. И не «Гдетотам», а на Камерной сцене Большого!